Акционерные общества с одним участником

АО и ООО с одним учредителем - иностранным юрлицом

Анализ норм раздела VI части третьей ГК РФ и иных российских законов приводит к следующим выводам:
а) в них нет коллизионных норм, прямо посвященных рассматриваемой ситуации;
б) ввиду отсутствия таких коллизионных норм и также вследствие отсутствия в международных договорах России или в обычаях, признаваемых в нашей стране, указаний на применимое в рассматриваемой ситуации право, применению, учитывая наличие в такой ситуации иностранного юрлица, под лежит генеральная коллизионная норма пункта 2 статьи 1186 ГК РФ. Очевидно, что в рассматриваемой ситуации гражданско-правовое отношение по поводу выступления иностранного юридического лица, состоящего из одного лица, в качестве единственного участника российского ООО или АО, оказывается наиболее тесно связано с Россией. Обосновывать данный тезис особой нужды нет;
в) из пункта 1 и подпункта 4 пункта 2 статьи 1202 ГК РФ также вытекает необходимость применения в рассматриваемой ситуации российского права. В самом деле, вопрос о выступлении иностранного юридического лица, состоящего из одного лица, в качестве единственного участника российского ООО или АО является либо вопросом создания российского ООО или АО, либо вопросом внутренних отношений российского ООО или АО с таким иностранным лицом;
г) в то же время создание российского ООО или АО единственным участником - иностранным юридическим лицом, состоящим из одного лица, может зависеть от правоспособности такого иностранного юридического лица. Такая правоспособность, согласно приведенной статье 1202 ГК РФ, будет определяться законом страны, где это юридическое лицо учреждено, то есть, должна подчиняться иностранному частноправовому регулированию.

Итак, при решении вопроса о том, может ли российское ООО или АО иметь в качестве единственного участника иностранное юридическое лицо, состоящее из одного лица, применимым является российское гражданское право, за исключением аспекта, связанного с правоспособностью упомянутого иностранного юридического лица. Данный вывод дает основания ставить вопрос о возможности применения пункта 2 статьи 88 и пункта 6 статьи 98 ГК РФ по аналогии. Попробуем установить, имеются ли для применения такой аналогии все условия, указанные в пункте 1 статьи 6 ГК РФ и процитированные ранее.

Организационно-правовая форма зарубежного юрлица

Прежде всего, рассматриваемое отношение (выступление иностранного юридического лица, состоящего из одного лица, в качестве единственного участника российского ООО или АО) соглашением сторон урегулировано быть не может: какая-либо диспозитивность российским законом здесь не допускается. Применимый к такому отношению обычай делового оборота отсутствует.

Представляется, что в случае, если организационно-правовая форма зарубежного юридического лица аналогична одной из форм российских хозяйственных обществ, такое условие применения аналогии закона, как непротиворечие существу рассматриваемого отношения, будет соблюдено (при этом пока отвлечемся от иных условий использования аналогии закона, указанных в пункте 1 статьи 6 ГК РФ). В самом деле, если запрет был введен для российских лиц одной организационно-правовой формы ввиду существа отношения, то разве применение данного запрета к иностранным юрлицам аналогичной организационно-правовой формы противоречит существу такого отношения? Полагаем, нет. Заметим, что данный вывод еще не предопределяет решения вопроса о возможности применения аналогии закона.

Однако если организационно-правовая форма иностранного юридического лица будет иной, ситуация меняется. Ведь не случайно законодатель запретил выступать в качестве единственного участника российского ООО или АО именно хозяйственным обществам, а не другим лицам. Очевидно, он учитывал именно существо возникающих при этом отношений.